Джон О`Хара - Дело Локвудов
Пришло время приглашать Престона Хиббарда, и многое зависело теперь от того, как это осуществить; но это уже был вопрос тактики, а искусством маневрирования Джордж Локвуд владел превосходно. Он знал, что Престона Хиббарда не так-то легко провести, и это придавало его предприятию еще большую прелесть.
«Если Вам будет удобно приехать в ближайшую среду, — писал он Хиббарду, — то мы сначала искупаемся и перекусим, а потом, во второй половине дня, займемся делами. Таким образом, Вы успеете еще засветло уехать в Бостон. Можете быть уверены, что нам никто не помешает, поскольку моя жена и дочь предполагают уехать на весь день в Эдгартаун».
Разумеется, отъезд Джеральдины и Тины он спланировал заранее.
— Я буду признателен, если вас, дамы, в среду здесь не будет. Из Бостона приезжает один молодой человек для переговоров об имуществе Пена, так что нам целый день придется разбираться в его акциях и других ценных бумагах. Мы вместе поедим, а часам к четырем я от него освобожусь.
— Мы можем поехать на весь день в Бостон, — предложила Джеральдина.
— Можно в Бостон, а можно и на Винъярд, — сказал Джордж. — Это гораздо ближе, да и прогулка на катере доставит вам удовольствие. Меня же сейчас интересует только одно: поскорее покончить с этим делом.
— Что это за страшилище, которое ты от нас скрываешь? — спросила Тина.
— Это не страшилище. Его зовут Престон Хиббард. Он исполняет обязанности казначея в школе святого Варфоломея и едет сюда исключительно по делу.
— Я знаю Престона Хиббарда, — сказала Тина. — Он учился вместе с Бингом. Мы с ним как-то раз виделись.
— И я его видела, — сказала Джеральдина. — Он приезжал в Шведскую Гавань. Ты не считаешь, что было бы хорошо предложить ему заночевать у нас?
— Нет. Я не хочу выходить за рамки деловых отношений. Уверен, что и он тоже.
— Поедем в Нантакет, — предложила Тина. — Я там никогда не была.
— Хорошо, — согласилась Джеральдина. — У меня там есть знакомые. Пойду выясню насчет катера. Мы можем так рассчитать время, чтобы к концу дня вернуться.
Престон Хиббард приехал на своем двухместном «додже» через полчаса после того, как Тина и Джеральдина отбыли в Вудс-Хоул, где им предстояло пересесть на катер, курсировавший по маршруту Винъярд — Нантакет.
— Жена жалела, что не увидит вас, — сказал Джордж. — Но я объяснил ей, что вы человек занятой.
— Мне тоже жаль, что я не застал ни ее, ни вашу дочь.
— Как доехали? Полагаю, по этой дороге вы ездили уже не раз.
— Да, довольно часто. Мне тут каждый камень знаком.
— Тогда можем сразу же пойти купаться. Купальный костюм взяли?
— Да. И знаю, где переодеться.
— Так вы здесь уже бывали?
— Бывал. Илайеса Уайта я знаю не очень хорошо, но с моим отцом он был дружен. Однажды мы с братом, когда еще были маленькими, гостили здесь, и Генри нечаянно устроил пожар в сарае для инструментов. Больше нас сюда уже не звали.
— Вот почему мистер Уайт не сдает свою дачу семьям с маленькими детьми, — сказал Джордж.
— С тех пор прошло почти двадцать лет, а Илайес и сейчас еще едва кланяется мне и брату. Я уверен, что он не удивился тому, что Генри связался с богемой. Другого, мол, я и не ждал. И так далее.
— Ну что ж, давайте переоденемся, — предложил Джордж.
Джордж Локвуд никак не предполагал, что у Престона Хиббарда может быть такая развитая мускулатура.
— А вы недурно выглядите, — заметил Джордж. — Для человека сидячей профессии.
— Зарядку делаю, — сказал Хиббард. — По пятнадцать минут в день. Гимнастика мне всегда нравилась. Перекладина. Кольца. Конь. Трапеция.
— Вот как? Это интересно.
— Очень скучное занятие, если не втянешься, но здорово дисциплинирует. Иногда занимаюсь с тренером школы святого Варфоломея. Замечательный спортсмен. Немец.
— Когда я там учился, у нас не было никакого тренера, — сказал Джордж. — Мы даже гимнастического зала не имели.
— По-моему, зал построен в тысяча девятьсот восьмом году. Еще до того, как туда поступил ваш сын Бинг. Он был довольно крепким парнем, однако гимнастику не любил. Но тогда у нас еще не работал Ганс Рихтенвальд. Большой энтузиаст. Настоящий фанатик по части физического воспитания. Пришел к нам после войны по рекомендации отделения ХСМЛ[35] в Спрингфилде. Нет сомнения в том, что именно благодаря ему наша школа отличается высоким уровнем физической подготовки учащихся.
— Он действительно высокий? Я этого не знал.
— Очень. Есть у Ганса и еще заслуга: он отвлекает ребят от нездоровой тяги к уединению.
— Как же ему это удается?
— Беседует с ними. Ему достаточно одного взгляда, чтобы распознать мальчика, страдающего известным пороком. Так вот: поговорит он с таким мальчуганом и нагонит на него страх божий.
— Стало быть, в школе святого Варфоломея практикуется и половое воспитание? Этого я тоже не знал.
— Они не называют это половым воспитанием, но оно есть. Состоялась, например, лекция о венерических болезнях. После этой лекции Ганса все осознали, что если кто заболеет гонореей или сифилисом, то пусть пеняет на себя.
— Вот это да, — удивился Джордж. — А я, например, начал понимать, что к чему, лишь когда перешел на старший курс университета.
— Так было раньше, но не теперь. Ганс работает в тесном контакте с капелланом, и, как показал опыт, его система оправдывает себя. За последние пять лет не было случая, чтобы кого-нибудь из ребят отправили домой в связи с венерическим заболеванием.
— В мое время таких случаев, по-моему, тоже не было, — сказал Джордж.
— Ребят отправляли домой и в ваше время, только под другими предлогами. Истинная причина хранилась в тайне.
— А вы имеете доступ к секретным досье? Вам многое должно быть известно обо мне, и это меня тревожит.
— Вам нечего тревожиться. Ваше досье состоит в основном из похвальных отзывов. Я не имел права говорить вам даже это, так что, пожалуйста, не расспрашивайте меня больше.
— Хорошо, не буду. А собственное досье вам разрешили посмотреть?
— Я его видел. Оно не такое безукоризненное, как ваше, но своих секретов я выдавать не стану.
— Прекрасно. Ну что ж, пойдемте смоем наши грехи холодной морской водой.
Вода оказалась действительно холодной, а для Джорджа — даже слишком. Он окунулся несколько раз и поспешил на берег. Сидя на солнцепеке, он смотрел, как Хиббард резвится в волнах прибоя.
— После штата Мэн здешняя вода кажется почти теплой, — сказал Хиббард.
— По-моему, вы бравируете, — сказал Джордж.
— Может быть.
— Конечно, бравируете. Ну, накупались?
— Достаточно, чтобы проголодаться.
— Тогда пошли к столу.
Стол был накрыт на террасе, обнесенной сеткой от комаров. Подали омара по-ньюбергски, рис, зеленую фасоль, землянику и кофе.
— Я знал, что у Локвудов меня хорошо покормят, — сказал Хиббард. — И, по-моему, я отдал должное ленчу.
— У нас в Пенсильвании любят поесть. Мой дед говорил: «Никто от нашего стола не уйдет голодным».
— Рад видеть, что вы продолжаете эту традицию.
— У нас их не так много. Ну, если вы готовы, то я велю убрать со стола. Работать мы можем здесь же. По-моему, это лучше, чем в доме. Извините, я схожу за бумагами брата.
Было два часа дня. Джордж знал, что подробный разбор финансовых дел Пена затянется допоздна, а Тина и Джеральдина должны вернуться самое позднее в четыре тридцать. В последующие два часа он рассказывал Престону Хиббарду историю капиталовложений Пенроуза Локвуда и не успел окончить, как к парадной двери подкатил «паккард».
— Как хорошо, что вы еще не уехали, — обрадовалась Джеральдина. — По-моему, с нашей дочерью вы знакомы.
— Это было давно, — сказала Тина. — Не притворяйтесь, что помните меня.
— То, что мы знакомились с вами — помню, но с тех пор вы сильно изменились, — сказал Хиббард.
— Ну, не будем вам мешать, — сказала Джеральдина. — Продолжайте вашу работу.
— Пойду выкупаюсь, — объявила Тина. — Никто со мной не хочет?
— Опять в эту ледяную воду? Ни за какие деньги. Но если мистеру Хиббарду охота снова порисоваться, то пусть идет. Сегодня мы все равно не кончим, Хиббард. Боюсь, что придется вам приехать еще раз.
— Почему бы вам не переночевать у нас? — спросила Джеральдина.
— Потому что у него есть другие дела.
— Не очень-то гостеприимно с твоей стороны, — упрекнула его жена.
— Я и так обязан мистеру Хиббарду за то, что он приехал, и не могу быть навязчивым. Тем более что весь завтрашний день, я уверен, он будет занят.
— Весь завтрашний день я буду занят, но это не значит, что я не могу у вас переночевать, — возразил Хиббард. — Если вы не против, то я останусь.
— Конечно, не против. Значит, после ужина мы сможем продолжить работу?
— Да. Или, может быть, я приеду в другой раз. А сейчас выкупаться хочу. Вода теперь наверняка потеплела, мистер Локвуд.
